В Республике Удмуртия неожиданно появилась мода на все национальное, т.е. удмуртское – в тренде изучение удмуртского языка, проведение свадеб и даже полит-корпоративов с национальным колоритом, рестораны делают ставку на традиционные перепечи и пыщетым. Это притом, что коренных удмуртов в республике нет и половины. Откуда появилось новое веяние – в спецрепортаже «Нового Региона».

Еще несколько месяцев назад большинству жителей России об Удмуртии не было известно ничего, кроме того, пожалуй, что в Ижевске делают знаменитые автоматы Калашникова. Даже путешественники, которые предпочитают заграничным поездкам внутрироссийский туризм, полагали, что Ижевск – не более, чем обычный промышленный город. Однако оказалось, что это совсем не так. Внезапно выяснилось, что у региона есть богатая культура – со своим языком, сказками, национальными костюмами, обрядами, кухней, наконец.

Бабушкин феномен

Феноменом Удмуртии стали знаменитые теперь «Бурановские бабушки», которые сумели провернуть для родной республики такую брендинг-кампанию, какая не снилась и именитым пиарщикам. Фольклорный коллектив, занявший второе место на «Евровидении», спровоцировал небывалый рост интереса к национальной удмуртской культуре, что и простые граждане, и чиновники массово бросились ее изучать. Такого не было лет 450 – т.е. ровно столько, сколько Удмуртия входит в состав России. Так, еще совсем недавно все правительство республики разговаривало исключительно на русском языке. И правда, чего церемониться с местными традициями, если коренное население не превышает 30% от всех жителей (прим. НР – по данным переписи 2010 года 28% жителей УР это удмурты). Теперь же чиновники массово бросились в изучение удмуртского – на национальном языке разговаривает теперь даже президент республики Александр Волков и Главный федеральный инспектор по Удмуртии Дмитрий Мусин.

Население от руководства региона не отстает – как грибы после дождя, стали появляться курсы изучения удмуртского языка, школьников стало модно записывать в удмуртские классы, а новорожденных девочек стали назвать Италмасами (удмуртское женское имя, вообще италмас – это цветок купальница, похожий на лютик, один из символов Удмуртской Республики). Более того, феномен коснулся и молодежи. Раньше, молодые удмурты, прямо скажем, стеснялись своей национальности и языка, многие предпочитали не распространяться об этом, забывали язык.

Это очень хорошо, я считаю. Чем больше людей удмуртского, мордовского, чувашского и т.п. происхождения перестанут стыдиться своих корней и начнут восстанавливать органичную для них идентичность, культуру, язык, тем в итоге будет лучше.

Причем, всем.

Вчерашний мой пост про пользу удмуртского возрождения (чем это хорошо для русских я пишу здесь), вызвал дружескую критику с неожиданной для меня стороны — татарской.

Вообще с моим собратом Даниялом Туленковым, которого я ценил даже, когда он был врагом, и еще больше стал ценить как соратника, мы уже не первый раз обсуждаем схожие вопросы в схожей плоскости. Так как отношения у нас более чем доброжелательные, мы можем позволить себе дружескую дискуссию, если в этом есть польза для дела.

На мой взгляд, это именно тот случай, когда она есть. Модельный, можно сказать, случай. В прошлый раз, когда мы обсуждали «башкирский вопрос», Даниял отстаивал по отношению к башкирам примерно ту же линию, а именно татарского супремасизма, сейчас так же им отстаивается подход, согласно которому угрофинские народы Поволжья должны стать компостом для татар, что их нужно не баловать играми в национальное возрождение, а способствовать их скорейшей ассимиляции.

Я решил написать об этом отдельно, потому что подумал, что в данном случае Даниял как органичный носитель русского политического языка живописно излагает не только свою личную, но распространенную среди татар точку зрения. А мы не можем исключать того, что завтра РФ может постигнуть участь СССР и Татарстан станет суверенным государством. Государством, окруженным этими народами (башкирами и угрофинами), от выстраивания отношений с которыми будет зависеть очень многое. И именно поэтому я решил об этом написать, чтобы читающие меня татары и не только они извлекли из этого какую-то пользу.

Старый русский империализм, основанный на подавлении и силовом удержании в покорности малых коренных народов, доживает свой век, это очевидно. Тем не менее, русские в этом плане прошли долгую и эффективную школу имперского строительства, что важно, школу еще живую. Большинство сознательных и подсознательных русских имперцев, которые призывают всех «прижимать», «мочить», «закатывать в асфальт» — это, конечно, синдром агонии геополитического образования под названием Россия. Но есть и умные русские неоимперцы, их мало, они в меньшинстве, но они есть и как истинные патриоты своей страны прекрасно понимают, что будущее могло бы быть только у модераторского формата имперской политики, способной генерировать новые тренды развития народов, делая империю привлекательной для них, а не стоять у них на пути, заставляя их относиться к ней как к «тюрьме народов».

Но в Советском Союзе, как и в нынешней России помимо русских есть народы, которые было бы неправильно назвать «малыми». Скорее это «средние народы», которые сами помимо русских имеют либо исторические традиции (грузины, татары), либо объективные предпосылки быть региональными гегемонами окружающих их народов, фактически мини-империй (Украина).

Однако специфика их ситуации заключается в том, что в отличие от русских живой имперской традицией они не обладают. Поэтому не обладают и тем критическим противовесом, который есть внутри нее у разумных русских, понимающих, что палкой всего не добьешься, времена не те, да и просто неэффективно.

А вот народы, которые начинали строить свои мини-империи снуля, сразу наступили на имперские грабли, не имея при этом ни ресурсов, ни опыта русских. Характерный пример — Грузия.

Страна с комплексом культурного превосходства над своими «компостами» — северокавказскими этносами, заявив устами своего романтика-президента Гамсахурдиа, что их представители должны будут ассимилироваться в грузинскую нацию или убраться с ее пути, настроила против себя почти всех соседей. Итог мы знаем — потеря Абхазии и Южной Осетии, гражданская война, реальная перспектива полной утраты государственности, которую удалось предотвратить лишь усилиями политического тяжеловеса Шеварнадзе.

Новый грузинский мессия Саакашвили начал свою политику в отношении этих народов, наступив на те же грабли, но потерпев болезненное поражение, пошел уже другим путем. Грузия не только бросила все силы на внутренние реформы, сделавшие ее образцом для подражания многих соседних стран. Что более важно, Грузия переосмыслила свою политику в отношении малых народов, которые объединившись, способны создавать большие проблемы. 

Если принудительная грузинизация Гамсахурдиа не в последнюю очередь инспирировала союз народов Северного Кавказа против Грузии, то сегодня Саакашвили пытается сделать Грузию другом и союзником национальных движений этих народов, располагая к своей стране их симпатии. Тбилиси не только отменил визы для жителей севкавреспублик, было создано русскоязычное вещание на них, запущены программы взаимодействия с их представителями, их делегации постоянно приглашаются на различные форумы, конференции, семинары и в итоге начинают координировать с Тбилиси свою политику, рассматривая его как важного покровителя.

А ведь еще недавно это было по-другому и те же черкесы воспринимали Грузию как врага, сегодня же именно Грузия двигает в мире «черкесский вопрос». О чем это говорит? О том, что грузины от провального национал-шовинистического империализма перешли к более зрелой имперской политике soft-power, которая предполагает не подавление и не навязывание силой, но модерацию сложных процессов с вовлечением в нее различных мини-субъектов, при одновременном, да, создании реальной силы, а не сотрясанием кулаками, как у Гамсахурдиа.

На мой взгляд, эта ситуация точь-в-точь будет актуальной для Татарстана, если паче чаяния, он станет суверенным государством. Попытка раздавить башкирскую государственность и говорить с позиций силы с угрофинскими народами, принуждая их к ассимиляции, не обернется ничем кроме создания антитатарской коалиции, у которой, как и в случае с Осетией и Абхазией обязательно найдется внешний покровитель (уже необязательно русские). В итоге, особенно если учесть, что от трети до половины населения самого Татарстана нетатары, это непременно приведет его к краху, как привело Грузию Гамсахурдиа или Сербию Милошевича.

Единственной альтернативой этому было бы, напротив, сделать Татарстан другом и покровителем всех народов Поволжья, одновременно граммотно решив национальную проблему внутри него самого. В этом случае как самая многочисленная, развитая и имеющая традицию регионального гегемона нация, татары несомненно могли бы стать тем, чем сегодня претендуют быть грузины для народов Северного Кавказа.

Это тем более важно, чем больше рисков и вызовов будет как вокруг Татарстана, так и внутри татарского общества. Проблема эффективной национальной консолидации этноса, состоящего как из разных субэтнических групп, так и из разных внутрирелигиозных направлений (светские и религиозные татары, традиционалисты и салафиты), проблемы обеспечения прав татар вне Татарстана и нетатар в Татарстане, проблема транзитных коридоров для анклавного государства и многое, многое другое — все это таит в себе столько рисков, что подрыв хотя бы на одной из этих мин чреват торпедированием всего проекта.

С позиций представителя пусть и изношенной сегодня, но еще живой и старой (опытной) имперской традиции мне однозначно видится, что для любой из региональных мини-империй, которая может образоваться на месте нынешней, попытка воспроизвести худшие элементы старого русского империализма неизбежно обернется крахом.

На чужих ошибках надо учиться, потому что за собственные порой приходится платить двойную-тройную цену.

(опубликовано в «livejournal«)