Последствия Украинской революции. Часть 1 «Россия»
Я решил обобщить здесь оценки ситуации и перспектив в Украине и вокруг нее, данные мной в Фейсбуке. Хотя многое мною уже было изложено здесь ранее, во-первых, есть что добавить, во-вторых, повторением некоторых вещей не помешает.
Итак, выделю последствия Украинской революции для: 1) России, 2) международной системы отношений (мировую геополитику), 3) самой Украины, 4) политической жизни Европы и Евразии.
Каждому из них, даст Бог, будет посвящена отдельная заметка. Начнем, разумеется, с России
1) Россия
Украинская революция и последовавшая за ней интервенция Кремля имеет для России как геополитического образования самые драматические последствия. Приходится только поражаться тому, что значительная часть российского населения находится в эйфории от происходящего в связи с «возвратом Крыма» — кроме как всеобщей зомбированностью кремлевским агиптпропом и «утратой связи с реальностью» это ничем не объяснишь.
Соотношение приобретений и потерь России предельно очевидно.
В Крыму Россия фактически не приобрела ничего, чего бы у нее не было до того. Черноморский Флот — был, русское большинство и абсолютное преобладание русского языка — было. Зато не было: а) проблем со снабжением Крыма водой и электроэнергией, которые Крым получает от материковой Украины; б) обеспечением доходов населения, особенно учитывая лишение Крыма украинских туристов, которые составляли большинство от общего количества курортников и крайнюю непривлекательность для российских, учитывая неизбежные проблемы с водоснабжением (которые и так всегда были), в) новым враждебно настроенным мусульманским народом.
Ни Украина, ни Запад, конечно, не признают отторжение Крыма Россией и будут стремиться его при первой же возможности вернуть — хоть через год, хоть через десять лет, хоть через сорок, как ФРГ с ГДР. Но даже, если вывести все это за скобки, очевидно, что следующие потери России несопоставимы с приобретением Крыма:
А) Россия получила у себя под боком озлобленную страну с сорокамиллионным населением, в добавок ко всему этнически родственным ее народу, где почти все, если не говорят, то понимают по-русски.
Это важный и недооцененный момент, потому что пока подвергшаяся агрессии Украина этим преимуществом не пользовалась, просто не успела. Пока Россия не только ввела в Крым войска, но и обрушила на нее мощь своих НПО — как армию завезенных из России нашистов, дугинистов, футбольных фанатов и т.д., так и пророссийскую пятую колонну вроде Губарева, Маркова, Каурова и т.п.
Однако Украина уже начала перекрывать границы и разворачивать новых российских «добровольцев». С помощью новых губернаторов-олигархов и улично-полицейской мобилизации начинается нейтрализация сепаратизма и российской пятой колонны в большинстве регионов Юго-Востока Украины. И теперь, по мере восстановления управляемости страной можно с высокой вероятностью предположить в скором будущем симметричные действия Украины — поддержку оппозиционных и сепаратистских движений в России, предоставление им на своей территории базы и медийно-политических рычагов воздействия на ситуацию в России, которых у них сегодня нет. Думаю, уже через несколько лет это будет не менее серьезной проблемой для Москвы, чем для Киева сегодня являются промосковские силы и настроения на своей территории.
Б) Нанесен колоссальный удар по отношениям России с Западом, от которого зависит не только Россия в целом, но и, что особенно важно, наиболее влиятельная и развитая часть ее общества.
И речь идет даже не только о возможном наступлении Запада на Россию в виде санкций и растущей изоляции, которые в свое время обвалили СССР. Дело еще и в торпедировании незримого, но от этого не менее реального наступления Кремля на Запад в виде не только экономической, но и сопровождающей ее идеологической и медийной экспансии России в Европе и Америке, которая шла в последние годы и позволяла ей претендовать на возвращение себе роли мировой державы.
На Западе появилась и пока инерционно сохраняется мода на Россию как противовес США и Путина как сильного лидера, отстаивающего традиционные ценности, осадившего олигархов и т.п. Однако сейчас, когда даже европейские союзники поспешили дистанцироваться от Путина, открыто демонстрировать свои симпатии к пропутинской России станет уже невозможно кроме как для маргиналов. Даже неформально сохраняя с Россией экономическое сотрудничество, медийно и политически европейские круги будут относиться к путинской России примерно, как к Ирану или Ливии при Каддафи — торговать, если только Россия сейчас не развяжет на Юге и Востоке Украины настоящую войну, конечно, можно, но в обществе белых людей ей уже не место. И отмена G8, и нарочитый уход американской журналистки из Russia Today являются наглядными иллюстрациями этой перемены.
Россия перестает наступать на Западе, Россия начинает оказываться в изоляции со стороны Запада.
В) Геостратегическая катастрофа — то, что произошло с Россией в результате революции и последующей интервенции в Украине, иначе назвать нельзя.
Абсолютно прав Николай Лысенко: «В конце февраля 2014г. на киевском Майдане окончательно умерла Российская империя – причем без всяких шансов в обозримом историческом будущем возродиться«.
Российская империя, т.н. «белый имперский проект», «русский мир» и т.п. с потерей «Малой Руси» и ее окончательным превращением в Украину, невозможны. Ведь Украина отсекает Россию не только от истоков белого имперского мифа: Киева, Киево-Печерской и Почаевской лавры, родины Гоголя, Булгакова, Шульгина, источника всего никониановского «русского православия» и вестернизации Петра, невозможных без реформаторский деятельности украинских богословов XVII века в Московии. Кроме того, она вполне конкретно отсекает ее геополитически от православно/славянского мира: Молдавии, Болгарии, Сербии, Черногории и Греции.
Но невозможно теперь и возрождение советского идеологическо-геополитического блока. Для него, конечно, нестерпим пересмотр системообразующих исторических мифов в таких странах, как Молдова или Прибалтика, но с этим можно, хотя и в постоянном раздражении жить. Однако Украина, в которой Бандера и герои Украинской Повстанческой Армии окончательно вытесняют Культ Победы в ВОВ — это полная катастрофа.
Но, похоронив проект «русского мира», ключом к которому является Украина (Киевская Русь), Москва невольно торпедировала и свой единственный на данный момент геостратигический проект — Евразэс. Ведь в ходе использования фактора «русскоязычного населения» против вчерашнего союзника, Казахстан увидел, что завтра то же может произойти и с ним. Поэтому не приходится сомневаться, что амбициозный Назарбаев сейчас возьмет стратегический курс на: а) ускорение казахизации и дерусификации своей страны, б) постепенное ослабление зависимости от России и уравновешивание ее хоть Китаем, хоть Турцией, хоть Западом. Тем более, что незаметно для стороннего глаза в Казахстане последние годы тоже идет новая национальная волна, представленная такими набирающими популярность лидерами общественного мнения как Айдос Сарым, Мухтар Тайджан и др.
И что тогда? Откалывать от Казахстана русскоязычные территории? Фактически это останется единственным вариантом — по иронии, тем самым, с которым долгие годы яростно боролись Дугин и евразийцы, противопоставляя им большой евразийский проект. Но именно он ими сейчас и торпедирован, более того, не приходится сомневаться, что и Лукашенко, осознав свою исключительность для России, начнет выкручивать Кремлю руки под угрозой переметнуться к Западу, попытки сближения с которым у него уже бывали.
По большому счету, речь идет о том, что Россия потеряла всю постсоветскую сферу влияния, выйдя на уровень ранне-постсоветской ельцинской России, но только ощетинившейся против всего мира. Эта особенность хороша на первый взгляд — отрезанная от республик СССР, ельцинская Россия могла пользоваться преимуществами партнерства с Западом. Для путинской же этот вариант уже закрыт, поэтому остается только Китай, к которому можно попытаться пристроиться младшим братом.
Таким образом, правящие Россией элиты в результате украинских событий:
— лишили себя перспектив и возможностей на Западе, которые открывались перед ними в последние десятилетия;
— лишили Россию всех амбициозных геостратегических проектов и возможностей, предопределив ей роль цивилизационно изолированного от развитого мира вассала Китая;
— получили под боком потенциальный центр дестабилизации, который вкупе с недовольством части элит и населения внутри и давлением извне может стать действенным инструментом для демонтажа путинского режима по согласию ряда сторон внутри и вне России.
Последствия Украинской революции. Часть 2 «Мировая политика»
Мои постоянные читатели знают, что на протяжении уже многих лет, когда это еще казалось безосновательной параноей, я предсказывал переход неосоветского режима в Москве к военной конфронтации с сопротивляющимися ему силами на постсоветском пространстве с последующей изоляцией России и началом Холодной войны.
Сейчас этот прогноз уже очевидно сбывается. Более того, сейчас же очевидно и то, что его последствия будут затрагивать не только отношения Запада с Россией, но и всю мировую политику, все ее основные и потенциальные центры силы.
В принципе, сейчас нельзя исключать никаких вариантов, вплоть до полномасштабной ядерной войны с уничтожением мировой цивилизации. Остается только надеяться на то, что хапуги и эпикурейцы пересилят в Кремле и вокруг него маньяков из партии реванша и самых драматических вариантов удастся избежать.
Тем не менее, последствия наступят в любом случае. Для их осмысления начнем с теории, чтобы от нее перейти к практике.
По большому счету, сейчас, как это всегда бывает в моменты принятия принципиальных решений, мгновенно утратили актуальность все прагматические подходы, основанные исключительно на real-politik. Поэтому, мы являемся свидетелями триумфа политического в чистом виде, то есть, ideal-politik, носителями которого являются люди и силы с обостренным осознанием шмиттовской дихотомии «друг-враг».
В России есть два, впрочем, взаимосвязанных между собой подхода, которые объясняют международные отношения через призму политического. Так или иначе они воплощены в геополитической школе профессора Дугина, который продвигает две идеи: а) противостояния между моделями однополярного и многополярного мира, б) противостояния между «евразийством и атлантизмом». И если вторую идею разделяют далеко не все сторонники путинской политики, то первая, пожалуй, является для них консенсусной точкой зрения.
Ну, о фиктивности мнимого противостояния между одно- и много- полярностью я уже какое-то время назад писал и кое что дополню ниже. Однако сейчас нас интересует теория о противостоянии между «атлантизмом и евразийством». Рассмотрим ее на практическом примере Украины и дадим ей свою оценку.
Совершенно очевидно, что если Украина до сих пор не оккупирована Россией по самый, минимум, Днепр, то заслуга этого принадлежит исключительно США. Надо признать честно — не только сама Украина, которой после распада СССР осталось одно из лучших наследий Советской Армии, в результате политики «режима внутренней оккупации» (термин В.Иванишина, предшественника Д.Яроша) не смогла бы предотвратить оккупацию своего Востока и Юга сама, но и Европа, будь ее воля, спокойно проглотила поглощение страны в самом центре своего континента.
Конечно, страны ЕС высказали бы массу протестов, пожурили бы Путина, даже ввели бы против России какие-то символические санкции. Но реальное послание кремлевскому режиму из европейских столиц, по крайней мере, в первые дни начала конфликта, было вполне определенным — будем и дальше торговать, сотрудничать, реализовывать стратегические проекты. Перелом произошел только после решительного вмешательства США, которого, признаться, при нынешнем президенте не ожидал даже я, считая, что для этого потребуется некоторое время и появление в Белом доме нового Рейгана.
Только после этого, во-первых, всю серьезность ситуации поняли в Кремле, остановившись (пока) на Крыме. Во-вторых, была вынуждена прогнуться старушка Европа, начав изображать большую озабоченность российской агрессией. В-третьих, внятные проукраинские и прокрымскотатарские нотки появились в высказываниях турецких официальных лиц.
Что это означает? Действительно ли речь идет о конфликте евразийских и атлантистских парадигм, как это объясняет Дугин? Действительно ли теллурократическая Европа тяготеет к геополитическому союзу с «теллурократической Россией» против «таласократического англо-саксонского мира»?
Нет, дело совершенно не в этих надуманных химерах. А в том, что, прежде всего, никакого европейского геополитического проекта на данном этапе нет и не предвидится — это аксиома, от которой надо отталкиваться в понимании характера взаимоотношений Европы с США и Россией, а не от химер про «море» и «сушу», которых мы еще коснемся.
Последний европейский геополитический проект потерпел поражение в 1945 году, и с тех пор имеют место две реальности:
— континентальная Европа состоит из национальных государств с ограниченными суверенитетом и амбициями;
— общеевропейское пространство и, соответственно, проект по своей сути являются экономическими (культурными и т.п.), а не геополитическими.
Таким образом, проект современной единой Европы является не геополитическим, а геоэкономическим. Что касается геополитической воли, то для большинства континентально-европейских стран (единственное исключение на континенте — Франция со своей имперской зоной влияния в Африке) ее источник находится за пределами Европы, на самом же континенте сосредоточены бюрократические институты, обслуживающие экономические интересы и лишенные геополитической субъектности и воли.
Сказанное особенно касается Германии, которую представляют как «ядро европейского проекта». Ядро-то ядро, но ядро в данном случае имеет такую же природу, как и сам этот проект — Германия после поражения в 1945 году напрочь лишена геополитических воли и интересов, но является при этом мощной экономической державой и в этом качестве — ядром геоэкономического (а не геополитического) европейского континентального проекта.
Теперь о том, что и почему произошло сейчас.
Америка как геополитический лидер Запада и сюзерен континентальной Европы как по объективным причинам, так и в результате субъективных провалов последних примерно двух десятилетий, существенно ослабила свои позиции в Европе.
Но важно понять, что связано это отнюдь не с реваншизмом Германии, который, как уже было сказано выше, является мифом, не с заговором континентальных европейских патриотов и элит и т.п. Связано это было с тем, что, во-первых, Америка была вынуждена все больше заниматься как своими собственными проблемами, так и проблемами в других частях света, где она стала увязать. Во-вторых, с тем, что в столь плотном геополитическом контроле за Европой после развала СССР больше просто не виделось необходимости.
Что стало происходить на этом фоне? Происходить стало то, что, пользуясь своей растущей вместе с ценами на углеводороды экономической мощью, экономическими методами экономический европейский проект к себе все больше стала привязывать внешняя геополитическая сила — неосоветская Россия.
Но какова же природа этой силы? Во-первых, в последнее время уже четко определилось, что она действует как геоэкономический саттелит и геополитический партнер Китая.
Что такое Китай? Это сборочный цех капиталистической мир-системы, ее агент. Теперь внимание — что особенно интересно. Если мы приглядимся ко всем потенциальным центрам проекта т.н. «многополярного мира», то увидим, что у них между собой есть нечто общее. И это общее — не только враждебность суннитскому Исламу, имеющая значение для мусульман.
Этим общим является то, что некоторые из этих центром в явном (Индия) или менее очевидном виде (Китай, Россия, Иран) все так или иначе находятся в плотной цивилизационной зависимости от Британской империи. Что Индия — целиком и полностью проект британского колониального конструирования, даже не надо говорить. Про роль Британии в создании, начиная с XIX века, современного Китая хорошо писал Галковский. Он же немало писал о воздействии Британии на трансформацию России в XX веке. Не менее очевидна для любого, кто в теме, интегрированность в британоцентричную глобальную систему «мягкой власти» шиитских сил, контролирующих Иран.
Теперь на счет конкретно путинской России. То, что она выстраивает свою геополитическую стратегию в тени Китая — так же очевидно, как и то, что активы и семьи всей российской элиты находятся в Лондоне. Китай — об этом хорошо писал сам Дугин — никакой «теллурократией» не является. А Россия?
Россия тоже ей никогда не была — об этом уже писал я. Россия как геополитический проект — это полюс-противофаза англосаксонскому, его зеркальное отражение, для которого Евразия выступает не «сушей», но «морем». Это прекрасно понимали и чувствовали европейские философы, такие как Юнгер, Хайдеггер, Хосе Ортега-и-Гассет, которые противопоставляли номократической, то есть, теллурократической в подлинном смысле этого слова Европе, одинаково чуждые ей Америку и Россию.
Однако в треугольнике США — Россия — Европа последняя как геополитический фактор просто отсутствует. Поэтому речь может идти только о геополитическом контроле над континентальной Европой со стороны внешней силы: либо России-Китая (Ордрусь), возможно, в интересах британской криптократии, либо Америки как все еще имперского гегемона Запада (в пику криптократической Британии).
И тут надо понимать, что послужило поводом для столь серьезного конфликта вокруг Украины.
Все последние годы Россия неуклонно усиливала свое влияние в Европе экономическими методами. Но на постсоветском пространстве она сделала явную ставку на установление своей геополитической гегемонии. И в этом смысле в последнее время ее влияние в Европе все больше и больше приобретало не просто экономический, но и геополитический, а значит, враждебный Американской империи характер.
Украина — страна в центре Европы, агрессивно съеденная Россией при молчании остальной Европы, уже в ближайшее время означала бы только одно — фиктивность евроатлантического единства во главе с США (и НАТО как его воплощения) и переход европейского экономического придатка под геополитический контроль Красного блока.
Напротив, жесткое вмешательство в этот конфликт США и их решимость не допустить этого сценария, будут иметь прямо противоположные последствия. В ближайшее время мы, очевидно, увидим возвращение геополитики на смену геоэкономике: стремление США как геополитической силы в целях противодействия враждебной геополитической силе принудить Европу к отдалению от России и восстановлению своих евроатлантических лояльности и обязательств. Либо происходит это, либо Американской империи уже в ближайшее время наступает конец и транснациональная криптократия интегрирует ее в «многополярный мир» с единственным реальным полюсом — в Лондоне.
Почти не приходится сомневаться, что, если только не мировая ядерная война, шансов у России в этой игре на данном этапе нет — слишком рано, сделан фатальный для неосоветизма фальстарт. Германия, которая не хочет сопротивляться экспансионизму России, тем более, не может сопротивляться массированному давлению США — не только потому, что у нее нет сил, но и потому, что у нее нет воли, в принципе, по определению.
Западная Европа в грядущей Холодной войне с Россией будет вынуждена солидаризироваться с США, хоть и вынужденно и пассивно. Другое ключевое звено — Турция. Сейчас в Москве неимоверно надеются на поддержку Турции в пику Западу. Тщетно — такая поддержка в виде нейтралитета может быть только видимой и временной. Россия со своей патологической исламофобией сама делала в предшествующие годы все, чтобы ограничить рост имперских возможностей Турции, не допустить ее превращения в сопоставимый с ЕАС региональный суннитский блок.
Как следствие, Турция остается привязанной к НАТО и вынуждена вести свою игру, отталкиваясь от этого. Несколько месяцев назад это означало бы неизбежность свержения Вашингтоном Эрдогана, к которому накапливались те же вопросы, что и к Путину. Но теперь, когда последний всецело переключил внимание Запада на себя, Эрдоган, воспользовавшись этим, сможет вздохнуть свободнее, по крайней мере, на какое-то время. Поставив на неоосманскую Турцию, неосоветская Россия могла бы получить сопоставимый центр, с которым вместе можно было бы разыгрывать стратегию «многополярного мира». Однако зажатая в геополитические тиски, Турция скорее будет заинтересована выступить на стороне Запада, чтобы переключить его внимание с себя на Москву.
Последствия Украинской революции. Часть 3 «Геополитическое будущее Украины»
Украинская революция 2014 года носила национально-антиколониальный характер по отношению к возрождающейся советско-московской империи. В то же время, очевидно, что в результате нее она оказалась в средоточии неукраинских, международно-политических процессов и отношений, о которых мы писали в предыдущих частях.
То, что победа революции в Киеве была одержана именно национальными волей, духом и движением вопреки международному сообществу, сдерживавшему их и навязывавшему дефективный компромисс, который была готова принять украинская парламентская оппозиция — это очевидно.
Однако не менее очевидно и другое — без вмешательства этого международного сообщества, а именно, давайте называть вещи своими именами, США, украинская национальная революция не смогла бы защитить свою страну от империалистической интервенции России. Не только Крым, но и гарантированно Юго-Восток были бы отторгнуты от Украины однозначно. А там одним броском уже оставалось взять и Киев, «вернув в него законного президента». Да, пришлось бы утопить в крови мать городов русских, но разве впервой России, начиная с Грозного Ивана и до Пьяного Бориса, топить в крови русские и не очень города?
Уверен, этот сценарий рассматривают в Кремле как актуальный и до сих пор, как когда-то готовились к военному вторжению не только в Чечню, но и Татарстан, что недавно рассказал экс-президент последнего Шаймиев. Произойдет ли это в будущем, сказать точно нельзя, ясно лишь, что подобное уже чревато полноценной мировой войной. Но вот что этого до сих пор не произошло именно из-за жесткого вмешательства США, это однозначно.
Могло ли это быть по-другому? Могла ли Украина своими силами защитить свои суверенитет и территориальную целостность?
Ну, конечно, с теми параметрами, которые достались ей при распаде СССР, легко могла. Но только при соблюдении двух условий:
1) сохранении ядерного оружия, которое она разменяла на гарантии мировых держав по Будапештскому договору;
2) использовании богатого наследства, доставшегося от Советской армии для создания новой национальной армии.
Ни того, ни другого не произошло, потому что после распада СССР в Украине по сути установился колониальный режим («режим внутренней оккупации» В.Иванишин), причем, по отношению к сложной связке Запад — СССР. То есть, превращение Украины в мощную региональную военную державу сдерживалось как со стороны России, так и со стороны Запада, не заинтересованного в появлении мощного геополитического полюса в центре Европы.
Что это означает для Украины?
Я знаю, что в традиционалистских, державнических кругах Украины существует идея ее превращения в геополитический центр — средоточие треугольника: Балканы — Балтика — Кавказ. Это красивая идея, но, как показали события последних месяцев, она полностью несостоятельна.
Не имея ни мощной армии, ни, по сути, полноценного функционирующего государства, способного взять под контроль всю свою территорию (даже за вычетом Крыма), Украина сегодня не способна не только быть региональным геополитическим центром, но и самостоятельно защитить свою независимость и целостность основной территории.
Какие выводы из этого вытекают? Их много, на самом деле.
1. Украинцам надо начинать создавать работающее государство. Прежде всего, Армию и Национальную гвардию, способные оказать оккупанту сопротивление, обессмысливающее завоевания любой интервенции. У этого вопроса есть две составляющие:
A) Национальная оборонная стратегия
Совершенно очевидно, что в условиях разрухи, доставшейся в наследство от еще не до конца преодоленного «режима внутренней оккупации», создать в ближайшие годы армию, сопоставимую с российской, то есть, способную воевать на обширных ТБД на суше, воздухе и, тем более, на море, нереально.
В этой связи абсолютно адекватными представляются предложения Правого сектора по созданию армии швейцарского образца, что означает всеобщее вооружение и боевую подготовку всех граждан (как отделить граждан от пятой колонны — вот вопрос) и создание системы мгновенной мобилизации резервистов. Упор в этой стратегии, очевидно, должен делаться на ведение партизанской войны, в том числе, мобильными группами на оккупированных территориях, нанесение неприемлемого ущерба как силам оккупанта, так и инфраструктуре оккупированных территорий, делающего бессмысленным ее захват. Представляется, что это абсолютно реальная задача, но при наличии п.Б.
Б) Национальная политическая стратегия
При наличии серьезных политических и идейных противоречий, между силами, осуществившими революцию в Киеве, при их разновекторности, им всем необходимо осознать одно — Украина, по крайней мере, до падения империалистического режима в России, может выжить при одном условии — консолидации всех этих сил ради противодействия угрозе российской агрессии.
Это означает, что политические конфликты не могут решаться способами, которые приведут к расколу проукраинских сил, анархии, политической дезинтеграции государства. От того, насколько эту мысль будут понимать как киевские либералы в новой власти, так и национал-революционеры в оппозиции, зависит, сохранится ли Украина как независимое от Москвы национальное государство или в среднесрочной перспективе она будет поглощена Советской империей, как минимум, радикально усечена.
2. В описанных условиях у Украины на данном этапе нет альтернативы, если не вступлению в НАТО, то, как минимум, тесной военно-политической интеграции с ним. Теоретически, конечно, можно было бы восстановить ядерное оружие, но надо быть реалистами — этого не позволит не только Россия, но и Запад, который для упреждения такой угрозы может уже сам согласиться на раздел Украины с Россией.
Да, как бы это ни было печально, результатом развернувшихся событий в Украине для нее является то, что без США она еще долгое время не сможет не только защитить свою территорию (минимум по Днепр), но и оказать России то сопротивление, которое может ее удержать от такой интервенции (при наличии политической воли эта задача решается за несколько лет).
Из этого следуют два вывода. С одной стороны, горячим головам недопустимо совершать резких движений во внешней и военной политике, которые не найдут поддержки у гаранта суверенитета Украины — США. Но, с другой стороны, не менее очевидно иное — без наличия этих «горячих голов» не смогут и не захотят защитить Украину даже американцы.
Либеральные силы с «провансальским мышлением», как его охарактеризовал Дмитро Донцов, наглядно продемонстрировали, что они не способны справиться с возникшими перед Украиной угрозами даже при наличии значительной внешней поддержки. Это могут сделать только патриоты Украины, те, кого называют бандеровцами.
От того, сумеют ли они в ближайшем будущем взять на себя ответственность за создание силового блока в своей стране, зависит ее выживание в среднесрочной перспективе. Но не меньше оно зависит и от понимания ими того, что этот силовой блок нужен для отпора потенциальному агрессору с Востока, а не использования его в целях захвата власти, который, будучи не согласован с гарантами независимости Украины на данном этапе, может закончиться ее крахом.
Это уже ставит на повестку дня другой вопрос — насколько приемлема может быть для национально-революционных и традиционалистских сил, которыми являются новые бандеровцы, роль военного сателлита США. Но об этом мы попробуем порассуждать в следующей заметке.
Последствия Украинской революции. Часть 4 «Перспективы революционной политики»
В этой, заключительной части я планирую связать между собой силовые линии всех предыдущих заметок.
Как судьба Украинской революции связана с будущим России? Какое место может занять Украина в геополитической системе координат? Как украинский революционный национализм может соотноситься с американским империализмом?
Для начала повторим уже пройденное.
1) Украинская революция имеет драматические геополитические последствия для современной России, которые будут вынуждать российский реваншистский режим всячески пытаться задушить или, как минимум, максимально нейтрализовать эту революцию, минимизировать ее последствия.
2) Современная Европа, ни сообща (ЕС), ни по одиночке за редкими исключениями (вроде Франции) не является геополитическим полюсом в современном мире.
Как верно сказал об этом в свое время Корчинский: «В свое время национальное государство было оружием нации против мира, сейчас это оружие мира против нации». Однако приводя эту цитату, надо понимать, о чем идет речь — о ситуации, когда нация пытается определить свое место в мировой системе, но не о ситуации национально-освободительной борьбы, когда она пытается освободиться от гнета чужого государства или нации. Так вот, украинцы сегодня находятся во второй ситуации, чем и объясняется подъем украинского национализма. Совсем другое дело — национализм в состоявшихся национальных государствах Европы, который имеет или системный, государственно-капиталистический, или маргинальный как в случае с крайне правыми партиями характер.
Именно по этой причине, на мой взгляд, иллюзорны надежды многих революционных украинских националистов на то, что они сумеют поднять националистов во всех европейских странах и создать таким образом «Европу Наций». Эти же соображения лежат в основе моего скепсиса о создании регионального Балто-Черноморского союза национальных государств с участием стран Прибалтики и Польши. Так как все эти страны являются членами НАТО и своим политическим суверенитетом обязаны США, такой союз подобно ЕС мог быть иметь только геоэкономическую природу, геополитические же его функции будут задавать и ограничиваться извне, по крайней мере, до выхода всех этих стран из зависимости от США.
Кроме того, такой союз для Украины невозможен без подключения к нему Беларуси, чего, естественно, не будет, пока ее возглавляет Лукашенко. Но совершенно однозначно, что Лукашенко, точнее, его режим будет сохраняться в Беларуси, пока в России сохраняется путинский и не падет раньше него.
3) В описанной ситуации геополитический выбор для Украины очевиден — Москва или Вашингтон, и пока между собой конкурируют два этих полюса, третьего не дано.
Конечно, по геоэкономическим соображениям Украине был бы выгоден союз с Россией. Однако проблема России заключается в том, что свой геоэкономический потенциал она облекла в такую геополитическую форму, которая в принципе несовместима с национальной независимостью и исторической идентичностью Украины, да и не только.
Еще в начале — середине нулевых годов в среде околокремлевских геополитиков дискутировались идеи создания вокруг Москвы союза националистических и антиимпериалистических сил. Применительно к России и Украине объективно ничто не мешало созданию идеологического союза между великорусским и украинским проектами на началах равноправия, славянского братства, а также сопротивления западному глобализму и т.п. И такие идеи существовали, как они существовали и применительно к другим национально-консервативным проектам — вспомним, что в то время в Москву приезжали обсуждать возможное сотрудничество не только украинский традиционалист Корчинский, но и чеченский Хож-Ахмет Нухаев и т.п.
Однако очень быстро в Кремле заняли нетерпимую позицию по отношению к подобного рода идеологиям. Какое-то время казалось — потому что, Кремлю не нужны никакие идеологии, равноправные партнеры, союзники и т.д. Но потом оказалось, что все серьезнее — в Кремле определились со своей идеологией, абсолютно нетерпимой по отношению ко всему, что отрицает ее мифологию и ценности, тем более, противостоит им.
Кремлевская геополитика уже не отталкивалась от геоэкономики, но стала использовать ее для достижения своих задач. И то, и другое стало уже подчиняться явно тоталитарной идеологии — беспородной смеси советизма и имперства, унаследовавшей от того и другого самые уродливые, анахронические черты. Применительно к Украине для советской составляющей российской идеологии неприемлемы украинские герои и оценки истории XX века, без которых немыслима национальная идентичность Украины. Анахроническое же русское имперство и вовсе не мыслит Украину иначе как часть «русского мира», отказывая украинцам в праве быть кем-то кроме «малороссов», духовно-политической провинции России.
4) Американская империя, безусловно, тоже не заинтересована в появлении сильной, соборной, национальной Украины, как ее мыслят революционные украинские националисты — здесь никаких иллюзий быть не должно.
Однако в столкновении с вышедшей из берегов неосоветской Россией американцы кровно заинтересованы остановить ее здесь и сейчас, на этом рубеже, по причинам. указанным нами ранее.
Единственной силой, которая сейчас может сделать это в Украине при условии внешней поддержки является радикальный украинский национализм. Без этой силы даже при наличии американской поддержки возглавляемая либералами Украина натиска советско-российской империи не выдержит и рано или поздно рухнет под ее всесторонним давлением. Соответственно, вопрос стоит очень просто — что более неприемлемо для Американской империи: поглощение Украины советско-российской империей, ставящее крест на роли Америки как геополитического сюзерена Европы и мирового лидера в целом, или взаимодействие с украинским радикальным национализмом?
В любом случае украинский национализм будет продолжать свою борьбу вне зависимости от того, поддержит его Америка или нет. Однако на данном этапе возможности получить такую поддержку в минимально необходимой форме есть — при условии, что национально-революционные силы сосредоточатся на защите независимости и единства Украины и борьбе за ее деколонизацию, не претендуя на захват официальной власти.
А теперь перейдем к выводам.
Почему при постановке вопроса «или — или» для украинского национализма американский империализм предпочтительнее российского, очевидно — в отличие от него он не требует от украинцев отказа от своей национально-духовной независимости и идентичности.
Да, американцы будут рассматривать Украину как своей геополитический протекторат, да они будут вводить ее в жесткие, возможно, невыгодные геоэкономические рамки. Но, по крайней мере, под этим протекторатом сможет существовать базовая национальная идентичность и государственность, которые будут просто съедены советско-российской империей в случае достижения ее целей в Украине.
Но это причина тактическая и не очень воодушевляющая. Однако при правильном стратегическом мышлении она дает надежды на гораздо более амбициозные перспективы.
У американского империализма для Украины есть два стратегических преимущества.
Первое — когда это соответствует его геополитическим интересам, он гораздо более гибок, чем Москва, и может взаимодействовать даже с абсолютно чуждыми «американским ценностям» силами. Сегодня этим можно и нужно пользоваться.
Второе — он неизбежно исторически идет на спад под влиянием объективных внутренних и внешних проблем, и со временем, как минимум, уже не сможет контролировать Украину в той степени, как это делала бы Россия, а как максимум, этот контроль рано или поздно исчезнет вместе с самой Американской империей.
В ближайшем будущем Украина неизбежно будет зажата между империалистическими США (евро-атлантической цивилизацией) и империалистической Россией. В каком случае тогда может ослабеть зависимость Украины от США? Правильно — тогда, когда будет ликвидировано давление на Украину российского империализма, вместе с ним самим. В этом случае украинский национальный проект автоматически станет менее зависимым от Вашингтона и сумеет вести более амбициозную игру без риска быть поглощенным восточным монстром без поддержки монстра западного.
Следовательно, разгром российского империализма для Украины является способом освобождения не только от него, но и предпосылкой для эмансипации от империализма американского, но в такой и только такой последовательности.
Украинцы должны понять, что они «влипли в историю», то есть, стали участниками исторического процесса, который либо закончится так, как это уже не раз бывало при конфронтации России и Украины, либо откроет новую историческую веху для более, чем одной страны.
Но для этого необходимы стратегические мудрость и мышление, политическая воля, рассчитанная не на один-два года, а на длительный исторический период. За один-два броска здесь ничего не решить, напротив, в схватке таких исторических империй непродуманные действия могут отбросить молодое государство резко назад, обнулить все его достижения.
Украина не может сегодня изменить законы мировой геополитики в том смысле, что любые претензии на создание «третьего полюса» между Западом и Востоком на данном этапе привели бы ее к катастрофическим результатам. Варвары в позитивном смысле как свежая кровь — украинские националисты неизбежно будут пока находиться в рамках имперского пространства Рима, то есть, Империи.
Москва — это третьесортный Рим, пародия на него, при этом одержимый комплексами и нетерпимый. Америка — это поздняя Римская империя, идущая на спад, вынужденная ослаблять свою хватку, вступать в тактические союзы с варварами.
Удерживать все человечество под контролем одной Империи в любом случае будет сложнее, чем синдикату таких империй, формирующему предпосылки для создания мирового государства на смену гегемонии одной страны. Однако при этом надо трезво оценивать не только силы противника, но и свои силы. Без изменения геоэкономической системы в мировом масштабе попытки изменить мировую геополитику в качестве ее полюса будут либо фарсом, либо самоубийством. Что мы и видим сегодня на примере путинской России, подписавшей себе смертный приговор с отложенным исполнением.
Однако можно, во-первых, внутри трансформирующейся геополитической системы планомерно наращивать свой вес, создавая предпосылки для передела в будущем. Так долгие годы под эгидой НАТО делала, да и отчасти продолжает делать Турция, и сегодня видно, что эта политика принесла для нее свои плоды. Во-вторых, геополитические ограничения должны заставить любую революционную силу понять — действовать можно и нужно не только в рамках государственных границ, но и поверх них — осуществляя идейное и политическое влияние, заключая альянсы, то есть, делая свою страну одной из баз для мировых политических процессов, а самим становясь субъектами мировой политики, то есть, над-геополитики.
Украина в этом смысле сегодня обладает колоссальным революционным потенциалом. Сделав свой революционный национализм базой для амбициозного стратегического мышления, украинцы могут стать модераторами освободительных и национальных движений по обе стороны своих границ, а Киев превратить в мощный идейный, культурный, кадровый и политический центр сил, заинтересованных в подлинном историческом обновлении Евразии, Европы и мира.
(опубликовано в «livejournal«)
YouTube-канал Vadim A Sidorov
