01.02.2018

Ответ российских левых сторонников сирийско-курдской YPG на мой текст о том, почему люди с исламским мировоззрением не могут не желать ликвидации их проекта в Африне, ушел в обсуждение деталей. Меж тем, главная мысль моей заметки — о первичности проблемы “культурной гегемонии”, по отношению к которой обсуждаемые детали вторичны, был проигнорирован, хотя в него-то наш спор и упирается.

Впрочем, возможно, это игнорирование носило сознательный характер, потому что спорить-то тут, собственно, не с чем. Есть позиция, в основе которой находится стремление к утверждению в этом регионе культурной или ценностной гегемонии левого фундаментализма, которая для внешней (нелевой) аудитории обосновывается защитой интересов курдского народа. Есть позиция, исходящая из того, что ценностным базисом (или, говоря по-другому, framework) для любых политических, экономических и культурных надстроек в этом регионе должен быть Ислам, при уважении меньшинств именно как меньшинств. Политические, социально-экономические формы проявление того и другого — обсуждаемы. Национальные для данного региона — очевидны (к слову сказать, я решительно выступаю за национальное самоопределение курдского народа, включая право на создание собственного государства, оптимальным претендентом на которое считаю иракский Курдистан). А вот ценностное, идейное доминирование — это уже, что называется, “расхождение по земельному вопросу”, который сейчас и решается в Африне.

Но все же, перед тем, как вернуться к этому вопросу, я остановлюсь на паре принципиальных деталей из ответа на мою статью, хотя не буду возражать по каждому ее пункту— не потому, что мне нечего возразить, а потому что это обсуждение неоправданно растянется, неоправданно потому, что сами по себе эти детали непринципиальны.

Итак, из существенного нам заявляют, что этнические чистки арабов и туркменов курдскими коммунистами действительно проводились, но не потому, что они арабы и туркмены, а потому, что они поддерживали ИГ, а на вопрос о том, где же под властью курдских коммунистов исламские партии, отвечают вопросом “а какая интересно партийность в странах торжествующего ислама?”

Оба утверждения лишний раз показывают, что для левых радикалов, которые позиционируют себя адептами интернационализма и демократических свобод, они на самом деле не самоценны, а подчинены целесообразности. Немало арабов и туркменов поддерживали ИГ (конечно же, далеко не все), значит, на них принципы интернационализма можно не распространять, благо, что разбираться, кто на самом деле поддерживал, а кто нет — дело хлопотное, и духу революционного правосудия не соответствующее, в отличие от возложения коллективной ответственности на целые группы населения в лучших традициях якобинцев, большевиков и прочих предшественников. В странах торжествующего Ислама плохо с многопартийностью? Значит, исламских партий не должно быть у тех, кто “торжества Ислама” не хочет, даром, что мусульмане в общем-то и не обязаны быть демократами в отличие от тех, кто ставит это во главу угла своей политической философии.

Но так-то, между строк, укажем, что с многопартийностью в странах торжества Ислама в целом неплохо и уж всяко лучше, чем это всегда было в странах торжества леворадикальных идеологий. Конечно, разговор об Исламском мире всегда удобно переводить на какую-то экзотику вроде никогда не существовавшего в качестве государства Имарат Кавказ. Но вообще-то, самая крупная мусульманская страна мира сегодня — это Индонезия, под 300 миллионов человек. И там с многопартийностью неплохо, хотя вполне себе торжествует Ислам. И в соседней Малайзии с ней неплохо, и в Исламской Республике Пакистан с 200 миллионами населения, и в давно воюющей Турции, что ни говори, этой многопартийности больше, чем у PYD-YPG. Неплохо с ней в Марокко, а в Тунисе “исламские демократы” так и вовсе мирно ушли от власти, проиграв на выборах. Ну и не надо далеко ходить, сама сирийская суннитская оппозиция — это конгломерат из десятков, если не сотен групп, объединенных в зонтичные структуры, сосуществующих друг с другом и местными советами, и даже так нелюбимые вами “бородачи” из “Ахрар аш-Шам” (кстати, а что, бороды незазорно иметь только иностранным добровольцам-гомосексуалистам YPG?) умудрялись в разгар войны переизбирать свое руководство на вполне конкурентных выборах.

Но, будем закругляться, ибо спорить о деталях можно бесконечно. А заодно и ответим тому среднеазиатскому левому, который решил испугать нас тем, что если мы откажемся от “союза красной звезды и исламского полумесяца”, он будет вынужден поддержать давно идущие репрессии против мусульман в Средней Азии (как дальше жить!)

На фото, что выбрано как иллюстрация к этой статье, запечатлен исламский миссионер в окружении двух сапатистских повстанцев в мексиканском штате Чьяпас. Миссионер этот — один из тех двух испанцев (кстати, бывших фашистов во времена Франко), которые приехали поддержать местных индейцев и вести им исламский призыв, когда в Чьяпасе началось восстание. Сотни индейцев откликнулись на этот призыв, и в итоге в Чьяпасе возникла община, соединившая в себе исламские принципы с индейской культурой, и живущая своим трудом и мелкотоварным производством в своей коммуне. Ну и, понятное дело, сосуществуют с окружающими немусульманами, ведь иначе они бы просто не выжили.

Чем вам это не синтез и взаимодействие исламских и анархокоммунитарных революционных принципов и стихий? Нас такой вполне устраивает, ибо, как уже говорилось, для нас первичны не конкретные политические и социально-экономические формы, которые могут видоизменяться в зависимости от обстоятельств места и времени, а духовная ценностная база. По этой же причине нас не устраивает насаждение в гуще народа, который тысячу лет был частью Исламского мира и дал ему сотни видных исламских ученых, лидеров и воинов, идолопоклоннических возрений и культов. Да, мы знаем, что часть курдов относится к езидским общинам. Но эти общины могут быть признаны и существовать именно как таковые. Когда же новые революционные гегемоны открывают в мусульманских городах нью-эйдж храмы Иштар, завешивают здания иконами революционных святых во главе с их главным богом Апо (Оджаланом), когда женщин воспитывают как то ли амазонок, то ли комсомолок и в 20 лет отправляют совершать самоподрывы (аналогичные практики от имени Ислама осуждаю еще более решительно и считаю результатом внедрения в него чуждых идей), с тем, что подобное происходит на землях мусульман, в том числе, наших братьев и сестер курдов, мы никогда не согласимся.

Таким образом, если речь идет о правах курдского народа на самоуправление на своей земле, это правильно. Если речь идет о системе местных советов, это разумно. И даже социальные эксперименты по развитию кооперации, артелей, ассоциаций и т.п. это весьма интересно и созвучно социальной составляющей, которая есть в Исламе, и в немалой степени взято Оджаланом именно из нее, из османской системы ахиликов. Но курсы женологии, индоктринация населения очередной на коленке состряпанной единственно правильной идеологией, насаждение новых культов и неприкрытая ненависть к Исламу и его ценностям, которая исходит от адептов и многочисленных представителей PKK, PYD, SDF, HDP — все это, безусловно, является тем, от чего и курдский народ, и другие народы, попавшие под власть этого, должны быть освобождены.

И просим у Аллаха, чтобы он даровал в этом успех Своим воинам.

Опубликовано на medium.com