Поговорим об отношениях к Османской и Российской империям, так как периодически возникают вопросы, как они соотносятся с теми или иными религиозными и национальными установками.

Сразу надо отметить, что в данном вопросе следует разделять два типа установок: рефлексоидные и осознанные. Первые будут присущи эмоциональным турецким или русским патриотам, которые любят соответствующие государства просто потому, что они «свои», не задаваясь вопросом, почему они свои и насколько они свои.

С такой публикой все понятно, поэтому мы будем говорить об осознанном отношении к этим историческим феноменам.

И тут, если мы взглянем на соответствующие дискурсы, то обнаружим, что масса немусульманских тюркских националистов относится к Османской империи как к чуждому и вредному государству, которое с момента своего становления в качестве исламской империи отдавало предпочтение религии, в том числе в лице иноплеменников, а также завоеванию новых земель по отношению к интересам тюрок, что де их развитие тормозилось Исламом и тд, и тп. И сегодня настроенные подобным образом люди, восхваляющие Мустафу Кемаля за то, что он отказался от имперскости и от исламскости и построил секулярную вестернизированную республику, так же негативно относятся к возрождению османского наследия и особенно неоосманских геополитических амбиций.

Напротив, осознанными османофилами часто являются мусульмане — нетюрки или тюрки, для которых религия стоит на первом месте.

Если мы будем рассматривать осознанное, а не рефлективное отношение к Российской империи, то так же увидим, что у неправославных великорусских националистов или народников нет особых причин для любви к ней. И ее критика с этих позиций один в один напоминают критику неисламскими тюркистами Османской империи.

При этом осознанная, а не рефлексоидная приверженность Российской империи абсолютно логична для политических православных, неовизантийцев — как представителей народов, уповавших на ее экспансию и поддержку вроде греков, сербов и тд, так и тех русских, что определяют свою русскость прежде всего через православие.

Эти ситуации и эти отношения очевидно симметричны. Другое дело, что мы живем в усложняющемся мире, где возникают коллизии идентичностей, которые нельзя было себе представить в прежние времена.

Например, русские мусульмане, совмещающие национал-антиимперский взгляд на Российскую империю с османофилией, у кого-то могут вызывать недоумение и даже возмущение. Но и у этой ситуации есть аналоги — турецкие антиисламские кемалисты-«русофилы», поддерживающие в Сирии Россию, а не эрдогановскую Турцию, и желающие первой победы, а второй поражения.

Подобная бесцеремонность безусловно шокирует представителей исторических мейнстримов в обеих странах, но в принципе она не нова — как в России ещё бунташные казаки искали покровительства Османской империи и убежища в ней и даже воевали на ее стороне, как делали некрасовцы, так и те же турецкие коммунисты поддерживали СССР в противостоянии со своими антикоммунистическими властью и обществом после войны.

Нынешнее время всего лишь расставляет новые акценты, но сама по себе маргинальность пограничных идентичностей и групп явление отнюдь не новое и думающего человека шокировать не должно.