Колумнист Вадим Сидоров рассказывает о новой платформе российского федерализма — речь об институте под названием «Самоопределение народов России» (СОНР).

Протесты в Хабаровске с их ярко выраженной регионалистской направленностью ставят на повестку дня вопрос о формировании платформы взаимодействия сил, противостоящих кремлевскому централизму.

Именно такой попыткой можно считать согласование платформы Самоопределения народов России (СОНР) сторонниками Айрата Дильмухаметова из Башкортостана, их единомышленниками из Калмыкии и русскими этнофедералистами, в частности, из Ассоциации народного сопротивления. Желание присоединиться к ней выразило и создающееся в Татарстане общественное объединение «Керпе юлы».

Почему же речь идет о самоопределении народов России и как оно понимается в рамках этой платформы?

Дело в том, что антицентралистские установки, как это видно по Хабаровску, становятся общими для всей радикальной оппозиции в России. Однако их понимание может существенно отличаться. Так, сегодня существуют и такие силы, которые выступают под лозунгами возрождения федерализма, но при этом видят будущую федерацию безнациональной или так называемым «русским национальным государством» в парадигме единой культурной нации, как это делает Михаил Ходорковский.

Поэтому краеугольным камнем платформы СОНР является признание незыблемости права народов России на национальное самоопределение как завоевания, добытого в освободительных движениях прошлого века.

Нет, речь идет не о т. н. Октябрьской революции, которую обычно называют причиной появления на территории бывшей Российской империи национально-государственных образований сторонники их упразднения. Российские коммунисты изначально не были сторонниками создания национальных автономий, о чем говорят как программная работа «Марксизм и национальный вопрос» 1913 года, фактически написанная Бухариным и Сталиным по поручению Ленина, так и дискуссия на VIII съезде РКП (б). Но коммунисты вовремя поняли (в отличие от ведущих лидеров Белого движения) объективность появления этих национально-государственных образований и решили оседлать этот процесс, подчинив его логике «советизации», то есть, установления своей тоталитарной диктатуры.

Демократическое же национальное самоопределение началось повсеместно сразу после Февральской революции и было доктринально закреплено решением, принятым Учредительным собранием, которое выглядело так: «Именем народов, государство Российское составляющих, Всероссийское Учредительное Собрание постановляет: Государство Российское провозглашается Российской Демократической Федеративной Республикой, объединяющей в неразрывном союзе народы и области, в установленных федеральной конституцией пределах, суверенные» (Постановление о государственном устройстве России, принятое Учредительным Собранием 6 (19) января 1918 г).

И в последующем на позициях приверженности самоопределению народов стояли такие противники большевизма как Комитет членов Учредительного собрания (Комуч) и Русский Политический Комитет Бориса Савинкова в годы Первой Гражданской войны, Комитет Освобождения Народов России в годы Второй мировой войны, и в конце концов ликвидаторы Советского Союза и создатели Российской Федерации, закрепившие эти принципы в Декларации о ее суверенитете от 12 июня 1990 года и ее конституции от 12 декабря 1993 года.

Поэтому сегодня сыны коренных народов России — соучредителей федеративной государственности Новой России намерены отстаивать эти принципы от посягательств тех, кто выступает за реставрацию т. н. «единой-неделимой», «исторической» (дофевральской) России, что со стороны существующей власти, что со стороны их единомышленников по этому вопросу в рядах оппозиции.

Но как может выглядеть на практике такое самоопределение? С одной стороны, здесь ничего не надо выдумывать — после падения коммунизма оно в значительной степени и происходило в российских республиках, которые «взяли суверенитета, сколько смогли», но при этом сохранились в рамках единого федеративного пространства. Вот этот уровень свобод — избираемость и самостоятельность руководства республик, наличие национальных общественных и политических объединений, автономия образовательной сферы, договорные отношения с федерацией, ликвидированные за последние 20 лет Путиным, одержимым реставрацией «исторической России» — для начала и нужно вернуть.

С другой стороны, надо понимать, что пороком и проходившего в России процесса самоопределения народов, и всего российского федерализма была их т. н. асимметричность, а именно отсутствие в нем места для самого многочисленного русского народа, чей статус оказался неопределен (за исключением пары субъектов федерации). На этом ресентименте русских и сыграли те силы, которые противопоставили и продолжают противопоставлять их интересы и праву народов на самоопределение, и зачастую самому федерализму в России.

Поэтому в платформе СОНР признается необходимость осуществления права на национальное самоопределение и русского народа, чьи территории должны получить в федерации статус равноправных республик.

Но как же решить, где чьи национальные территории в федерации, если за исключением моноэтнических областей и республик, во многих случаях народы в нынешних субъектах федерации проживают в чересполосицу? Это один из важнейших и сложнейших вопросов, ответ на который дается именно в рамках платформы СОНР, предлагающей третий путь между упразднением национально-территориальных образований и механическим разводом по национальным квартирам, равно чреватыми резней и этническими чистками.

Этот ответ состоит из двух пунктов.

Первый — по отношению к существующим между субъектами федерации границам необходимо признать статус-кво. Радикальным националистам почти всех наций, которые считают обделенными при проведении границ только себя, не нравятся существующие границы, но история наций, прошедших через процесс становления своих государств, в том числе в Европе, учит тому, что конфликтный передел этих границ — это путь в пропасть. Поэтому разумно признать, что народы России национально самоопределяются в границах тех субъектов федерации, которые названы их именами (в некоторых случаях собирательными вроде Мордовии для эрзи и мокши), что же касаются русских — территорией их самоопределения считаются нынешние «безнациональные» субъекты федерации.

Второй пункт следует из того, что внутри существующих национально-государственных образований во многих случаях проживает значительное инонациональное (не титульной национальности) население, иногда даже большинство. Чтобы не провоцировать ни изменения статуса или границ соответствующих образований, ни выдавливания «нетитульного» населения, надо взять на вооружение две идеи — единой политической нации всех их жителей и этнообщинной автономии всех проживающих в них народов.

Последние должны иметь возможность полноценно существовать и за пределами своих титульных территориальных образований, обладая как гарантированными институтами воспроизводства своей идентичности и защиты своих прав, так национальным представительством на территории своего компактного проживания. Ведущий идеолог СОНР Айрат Дильмухаметов на примере родного для него Башкортостана предлагает такую модель — нижняя палата парламента избирается всеми гражданами республики, составляющими ее политическую нацию, а верхняя — проживающими в ней народами: башкирами, татарами, русскими и др.

Описанная, достаточно сложная модель, нуждающаяся в системе взаимных гарантий, объясняет в свою очередь, почему сторонники платформы СОНР выступают за сохранение и возрождение федерации и против ее механического распада на несвязанные друг с другом государства. Однако решение этой непростой задачи будет возможно только при условии отказа от неоколониализма, централизма и культурной унификации, обретении равноправными регионами своей политической субъектности и заключении ими на этой основе нового федеративного договора.

Опубликовано на Idel.Реалии

Leave a Reply

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*